«Встрепенувшаяся душа»

Помню, как во время Дивеевских торжеств летом 1991 года паломники размещались в армейских палатках, и Батюшка Серафим соединил в одной из них четверых паломников. Моими соседями оказались Павле Рак, сербский христианский писатель, Геннадий Беловолов, через год принявший священство, и Александр Корольков. Тогда я и познакомился с ним. Кудрявый, с открытым взглядом, наивным и вдумчивым, он принимал все происходившее как благодатное откровение. Много лет спустя он запечатлел эти события в очерке «Чудо в Дивееве», рассказав, как получил некое откровение, и его «душа встрепенулась». Тогда же Александр принял святое крещение. С тех пор и доныне его жизнь протекает под покровительством высших сил. Эту благодатную мистику он тонко чувствует и запечатлевает на страницах своих книг.

Петербургский философ, прозаик, эссеист Александр Аркадьевич Корольков – человек русских корней, русской почвы. Он ведет свой род от знаменитых сибирских промышленников Корольковых. А дед по линии матери, Петр Васильевич Паламошнов, был священником в Бийске.

Суровую изнанку советской жизни Саша познал с детства. Отец, будучи директором детского дома, принимал сирот, детей кулаков – и по доносу своего ученика отправлен в лагерь. Реабилитирован в 1939-м, воевал на фронте, контужен в боях под Курском.

Александр после окончания школы два года работал слесарем в Новосибирске. Как важно писателю получить опыт трудовой жизни, познакомится с заботами простого народа, это познание жизни пригодится в будущем.

Александр окончил философский факультет ЛГУ, сегодня он доктор философских наук, профессор, академик Российской академии образования, автор 300 научных работ, зав. кафедрой философской антропологии и истории философии Герценовского вуза. Книги Королькова — это размышления о неповторимой ценности русской философии, о ее принципиальном отличии от восточной витиеватой мудрости и европейской схоластики. Все работы философа обращены к темам национальной судьбы России, ее духовным истокам и святыням, осмыслению истории Отечества и его современных проблем. Назовем главные книги юбиляра: «Пророчества Константина Леонтьева», «Роман небытия», «Русская духовная философия», «Драма русского просвещения», «Духовный смысл русской культуры», «Шукшин. Русская тема».

Корольков продолжает национальную традицию философского дискурса: мысль облечена в образно-публицистическую форму, автор ведет прямой разговор с читателем. Ему свойственна душевная открытость, искренность, бережное отношение к первозданному смыслу слов. Близкий друг Королькова, Валентин Распутин недаром называл его «чувствователь».

Темы духовного пути России, воцерковления культуры, памяти и беспамятства, родников православной веры у Королькова те же, что и у его собратьев. Но интонация – своя. В отличие от фраз Распутина, всегда сурово-скорбных, сдержанно-гневных, в отличие от эссе Крупина, горьких, но неизменно окрашенных юмором и самоиронией, публицистический пафос Королькова прежде всего лиричен. «Где просто, там ангелов со сто», – говорил преп. Амвросий Оптинский, и вот это простодушие, прямота свойственны слову Александра Королькова.

В книгах звучит живое русское слово, музыкальное, напевное. Чуткого читателя порадуют такие строки: «Как скатишься с горки, открывается по левую руку старое русло Порусьи, не заболотилась вода, хотя у берегов и подернулась ряской, сторожат погост старого русла вековые деревья, высоченные, разлапистые, пушистые». Очерки – как тихая песня, искренняя и теплая. Такое чтение успокаивает, просветляет и возвышает душу.

Вслед за Распутиным, Беловым, Крупиным Корольков стал литератором-паломником: опыт путешествий за двадцать лет собран в книжке «Паломничество в Апокалипсис». Свою цель автор определяет как «сбережение памяти». В очерках автор описывает свои пути-дороги, встреченных собеседников. Это Дивеево и Коренная пустынь, Сергиевское подворье и Русский скит во Франции, шукшинские Сростки и скит иеромонаха Романа.

Автор чуток к миру, ко всем его проявлениям. Не раз убеждает читателя: не спешить, не суетиться в своих путешествиях, да и в жизни – и тогда само придет, откроется что-то важное. Он смиренно слушает и слышит Божий глас, его тихое дуновение – и любовно принимает в сердце. Чудо видится в таинственном сопряжении событий, так хорошо знакомым глубоко верующим людям. Венчают книгу вершины Патмоса, строки Апокалипсиса. Повествование здесь звенит, как натянутая струна. Одна из тем, дорогих автору – предание себя в волю Божию, выраженная в замечательном афоризме: «только во времена испытаний открывается мираж своеволия». Здесь предел и оправданное завершение книги – выход в Вечность.

А.Корольков сберегает память о тех, кто на десятилетия был вычеркнут из отечественной культуры, и это не только очерки о К.Леонтьеве, но, например, о замечательном мыслителе-патриоте М.О. Меньшикове, расстрелянном в 1918 году на глазах шестерых детей. О последнем, в отличие от Леонтьева, не часто услышишь и сегодня.

Душа автора светла, в чем-то наивна, но всегда открыта людям. Именно искренность и открытость побуждает автора обращаться к читателю то с исповедью, то с поучением. Гоголевский голос звучит в лирических отступлениях: «Помолись и ты, дорогой мой читатель, о моей беспокойной душе, когда придет и мой черед…». Автор осознает свой дар и дерзновенно заявляет о том, что дан он ему Богом – «дар благодарности». И мы согласимся: его очерки и есть благодарность – Всевышнему, святым и тем земным людям, с кем свела его судьба.

В новую книгу Королькова «Нравственная философия Валентина Распутина» вошли дневниковые записи автора о встречах с писателем и письма Распутина к автору. В этих личных письмах к близкому другу раскрывается, может быть, самая интимная часть его души. Распутин предстает как мыслитель, ищущий русскую правду в изломанное социальными потрясениями, безбожием и постмодернизмом время.

Нынче такую духовно-просветительскую работу продолжает Александр Корольков. Пожелаем юбиляру сил, здоровья, новых свершений на предназначенном ему Богом поприще.

Алексей Маркович Любомудров, доктор филологических наук, член Союза писателей России